Глава восьмая

Антон вопросительно посмотрел на Мюллера.

- Интересно.
- Да, интересней быть не может. Даже не знаю, с чего и начать…
- Ральф, как говорила моя учительница английского языка Галина Аркадьевна… или не Галина Аркадьевна…  Забыл. Но это еще в школе было. О чем это я говорю?
- Your teacher. Your English teacher at school, she would always say something….
- Да, она говорила, эта учительница, что надо начинать с самого начала. Так и говорила: begin from the beginning. Английский она знала очень плохо.
- Как же она преподавала в школе?
- Так вот и преподавала, впрочем, не важно. Ральф, рассказывай.
- Если кратко, то я приехал в Москву…
- Погоди, давай еще закажем водки и... сок.

Из общего зала ресторана доносился мотив популярной баллады “Hasta Siempre Comandante”, или «Команданте навсегда», про Эрнесто Че Гевару. В Москве песня звучала поначалу как-то экзотично, но ее красивая мелодия постепенно завораживала любого - прослушивание вызывало привыкание. Под «Че Гевару» с удовольствием напивались и отдыхающие бизнесмены, и рантье, и пресловутая «тусовка», и даже враги кубинской революции – американские империалисты, живущие и работающие в столице России.

- Итак, - Антон поднял рюмку, жестом приглашая Ральфа присоединиться, - ты приехал в Москву…
- Я приехал в Москву, чтобы отыскать могилу своего дяди.

Антон от неожиданности поставил рюмку на стол.

- Вот так дела… Как это?
- В общем, долгая история, но я попробую кратко. Выпьем?
- Выпьем. Только кратко уже не получится.
- Окей. Мой дядя воевал в России. Семья получила от него последнее письмо в 1943 году. Потом уже его дальнейшую судьбу восстанавливали по рассказам тех, кто вернулся. Дядя попал в плен, затем его отправили в Москву. Один из тех, кто был с ним, солдат, тоже родом из наших мест, слышал, что дядя некоторое время работал в Москве на стройке, пока его и всех, кто с ним работал, не казнили...  У меня в тетради записано место, где была стройка… Сейчас, минуту.

Ральф достал из кармана пиджака небольшой блокнот, пролистал и, найдя нужную страницу, медленно прочел:

- Ленинский проспект.
-  Похоже на правду. Здесь, напротив городской больницы номер 5 есть несколько домов, которые точно строили пленные немцы,  - рассказ Ральфа не на шутку заинтересовал Антона, ставшего впечатлительным под влиянием водки, – Очень близко от Донского монастыря.
- В том-то и дело, что по многим свидетельствам большую группу пленных, работавших там, однажды отвели в монастырь и расстреляли. Ну, по крайней мере, их там похоронили в общей могиле, а расстрелять могли в другом месте…
- Ральф, я никогда не слышал, ни от одного человека… и нигде не читал, что в Донском хоронили немцев. Это по сути такая сенсация, что у нас про нее, особенно во время перестройки и гласности, написали бы все газеты.  Да еще и очевидцы с исполнителями отыскались бы. Честное слово, мне не верится, что это правда… Так, теперь понятно, что ты искал в монастыре. А мне про горельефы заливал…
- Антон, ты должен меня понять. Я же не мог тебе сразу сообщить про дядю.
- Да я понимаю. Водочки?
- Мне, наверное, хватит уже…
- Начинается. Ну уж нет, теперь придется пить по-любому, - произнес Антон по-русски.
- Что?
- Я говорю, надо бы выпить знаешь за что? Давай просто выпьем за людей. За русских, за немцев… За людей, которые ведут себя по-человечески. Которые друг с другом не воюют, не убивают друг друга. Короче, за мир.
- Давай, за мир.

Они выпили, помолчали.

- Послушай меня, - прервал молчание Антон, - это все, конечно, очень интересно, и я помог бы тебе, но!.. Я не верю, что там, в монастыре, что-то есть. Боюсь, следов твоего дяди мы не отыщем.
- Не знаю, может, ты не поймешь меня, но когда я вечером приехал туда… Даже не знаю, как точно тебе сказать… Я что-то почувствовал.

Скажи, вот тебе не кажется странным, что такая огромная площадь на территории монастыря вообще не используется?

- Честно сказать?
- Разумеется.
- Не кажется. Это тебе не Германия, где вы считаете, что орднунг убер алес – порядок превыше всего. У нас большая часть страны – пустырь. Думаю, у монастырских просто руки до этой территории не дошли. У нас, видишь ли, принято все откладывать на завтра.
- Антон, давай тогда завтра поедем вместе и посмотрим. Лучше днем, когда много людей, чтобы внимание не привлекать.
- Завтра? – Антон покосился на бутылку водки. – Ну, давай, хотя…
- Завтра ты сам еще раз посмотришь на это место и поймешь, там что-то не чисто. Тем более… тем более, есть еще кое-что, о чем я тебе не рассказал.