Для сына и ЦРУ

Константин Федоров 
Российская газета (Москва)

Московский продюсер Юрий Костин написал свою первую книжку. Мир глазами восьмидесятников преподнес воронежцам известный продюсер, вице-президент корпорации Проф-Медиа Юрий Костин, привезя сюда свою первую книгу Две жизни моего поколения. Пионер FМ-вещания в России, создатель Радио 101 , Авторадио и музыкального проекта Дискотека 80-х рассказал корреспонденту РГ , что его привело в литературу.

Российская Газета:
Юрий Алексеевич, одни критики уже окрестили Вашу книгу историей российского медиа-бизнеса, другие - мемуарной публицистикой, третьи назвали ее антитезой роману Дyxless. Так что на самом деле вышло из-под Вашего пера?

Юрий Костин:
Моя книга родилась из так называемого отцовского дневника, которым я занялся с целью рассказать сыну о прежней жизни родителей. Когда ему было всего восемь лет, я понял, что уже не могу найти с ним общего языка. И все оттого, что он - дитя России, а я - Советского Союза. Ему невдомек, например, что такое слушать по радио музыку, которая долгое время была в подполье, ему не с чем сравнивать. А нам, к счастью, есть, поэтому и рассказать захотелось. Но слушать он меня, конечно, не стал, и я обратился к дневнику. В результате появилась эта книга.

Российская Газета:
И теперь Ваша работа рассчитана не только на молодых?

Юрий Костин:
Вы понимаете, в чем дело, то, что создал я, - это собрание противоречий, то, что в крови у поколения, жившего до перестройки и после. В этой книге нет критики, нет обиды, нет разочарования. В Двух жизняхЕ есть только переживания, оценки, основанные на личном опыте, на том, что я видел, слышал, ощущал, на впечатлениях от общения с известными людьми. Многие из них, когда познакомились с моей работой, воскликнули: Так что же мне не написать такую книгу? Это же так просто. Вспомнить, как мы играли в индейцев, как ходили в крымские походы, как, будучи комсомольцами, не боялись танцевать на дискотеках. Тогда, в несвободном обществе, мы все-таки были более свободны, чем сейчас. И этот уникальный опыт поколения, жившего на рубеже двух эпох, в скором будущем, мне кажется, поможет изменить ситуацию в нашей многострадальной стране. Поэтому самая лучшая рецензия для меня, когда человек после прочтения спрашивает себя: И почему я об этом не написал? Это очень хорошо, это значит, что я попал в точку.

Российская Газета:
Так Вы уже определили для себя, что отличает вас от сына, от поколения - пепси?

Юрий Костин:
Думаю, чувство страха, рожденное революцией 1991 года. Я очень боялся этого спецназа. Мы стояли кольцом у Белого дома 20 августа, было холодно, все волновались, потому что вокруг раздавались истерические возгласы, что сейчас начнется штурм, что Альфа уже пробралась по подземным коммуникациям, и будьте бдительны - ищите людей высокого роста, с короткой стрижкой, в черных куртках. Мы оглядываемся - у нас все такие. И вдруг въезжает в толпу автобус, как потом оказалось, он привез горячую еду и чай. Вы знаете, этот липкий страх, что сейчас из дверей автобуса выйдут люди с оружием и начнут стрелять, я до сих пор могу вспомнить и ощутить. Для нас это была настоящая война.

Российская Газета:
Две жизни моего поколения уже переводится на английский язык. Для чего?

Юрий Костин:
Американский журналист Алекс Ван Осс переводит ее по собственной инициативе, и, Вы знаете, его рецензия была для меня обескураживающей. Он написал, что хорошо бы, чтоб в ЦРУ и ФБР моя книга была в программе. Признаюсь, прозвучи эта фраза в 1982 году в стенах родного МГИМО, я бы до сих пор где-нибудь сидел. Так вот, оказывается, Осс узнал по моей книге об истинном русском характере и теперь говорит, что нынешняя администрация США не совсем хорошо понимает, с кем имеет дело.

10.11.2006г.